Чего я до сих пор не понимаю, это как хорошим писателям удается писать хорошие, интересные книги. Что я об этом знаю? Что со временем набирается опыт. Обычно начинают с небольших рассказов, нащупав какую-то хитовую историю, сшивают несколько штук разных сюжетов общим антуражем и персонажами. Не всегда, но так обычно бывает. А иногда из общего только тематика и стиль. В крайнем случае - общим является авторство, и только. И не всегда это плохо.
Но это пробы пера, а потом должна образоваться некая Технология. У каждого писателя она явно своя. Хотя некоторые из них писали статьи, в которых излагали свои методы и приемы. То что работает. И общие моменты есть, по крайней мере те, которые могут быть всем полезны. Так, не обязательно следить за действиями персонажей поминутно. Разрывы повествования даже желательны - чтобы был простор для воображения читателя. Хотя иногда нет ничего безпомощней чем дежурная фраза "а затем прошло столько-то дней" в качестве разрыва. В том смысле, что если читатель увлечен, он даже не заметит по-началу, что автор заставил его сделать скачок во времени, и это может повредить логике событий. Раз заставил - значит так надо, зачем Мастеру оправдываться?
Про писательские блокноты, в которых записываются истории из жизни, идеи, детали и задумки, все подряд - я тоже знаю. Триста раз пытался такие начинать - но дело не столько в блокноте, сколько в неукоснительной, маникальной, если называть вещи своими именами, привычке записывать все что тебя заинтересовало вокруг или внутри собственной головы. Буквально все, и все время. Из этих обрывков потом и сшивается, склеивается, собирается по кусочкам начинка, материал, содержание повествование, потому что будем честны, если выбить всю эту фактуру жестким внимательным взглядом сухого аналитического ума - останется голый каркас той самой логики событий, которую можно изложить за десять строчек. Скажем в аннотации - если вы из тех рецензентов, которым нравится сразу оглушать потенциального читателя спойлерами.
Но это к образу жизни писателя. А ведь есть еще и мотивация, которая заставляет не бросать произведение в самом начале, или на середине, да и в конце, когда черновик вроде собран и набран, сшит из глав - да не прибран, не причесан, выглядит как непойми что, куча дыр, дурацких лирических отсуплений, ненужных уводящих в сторону описаний, левых, не вносящих в логику сюжета ни в атмосферу повествования ни красоты ни смысла, особенно если это не события, а, скажем, технические детали в НФ. Собственно безжалостное обрубание таких, мешающихся под взглядом читателя мусорных ветвей текста - то что отличает профессиональную литературу от любительской, даже очень качественной, но графомании. Что интересно - очень хорошие фанфики пишутся без такой вот ерунды. А бывают и у профессиональных писателей в больших романах слабые места, от которых досадно делается - ну вот зачем вот это вот все, оно же не нужно.
Ни один хороший повар не вываливает в тарелку гурмана то, что превращает блюдо, как единое целое, совершенную сбалансированную композицию вкусых ощущений и эстетического наслаждения, - в безпорядочную сборную солянку, которая еще и за шиворот норовит этому бедолаге-гурману пролиться.
Так вот, мотивацией может быть только искрення любовьи интерес к тому, что ты собственно пишешь. А моя беда в том, что я не умею подолгу испытывать страсть к чему-то, что создаю я сам, и не превращать это нечто в поле битвы с собственным несовершенством. То есть не переделывать по тысяче раз, превращая все в бездарное мессиво. Такая настырная страсть очень похожа на вдохновение - но это не она, к сожалению. Вдохновение у меня бывает, но больше в изобразительном искусстве, которое, как ни странно, требует гораздо меньше трудолюбия и сосредоточенности. Главное сразу все не испортить, а уж вылизывать детали можно сколько угодно, если сдерживать себя в процессе - опять же, чтобы не испортить то что уже получилось в начале. Потому что я могу.
Но мне никогда не удавалось вырастить большой текст так, как я выращивал зрительные образы. В зрительномо образе главное - первое большое движение, задающее тон всему. Бывают художники, которые утверждают, что плясать нужно от детали. Мне плевать - они ничего не понимают во мне и в том, как делаю картины я. Мои учителя сказали как-то картинка должна быть уже сделанной с первого же штриха, первого мазка. Первой линии или пятна. То есть - совершенной. Это значит - не давать себе права на ошибку. И плясать от общего к частному. Что полностью противоположно упомянутому мной греху мусорного творческого рукоблудия, уничтожающего и свежесть и совершеннство замысла. Иначе это и не назовешь.
Текст в этом плане отличается тем, что если он художественный - одного замысла недостаточно. Он в этом плане не похож ни на натюрморт, ни на портрет, ни на пейзаж. Художественный текст большого объема - это гобелен. То есть длительная монотонная работа по единому плану, стежок к стежку, узелок к узелку. Ну или не гобелен а вышивка. Или вязание крючком. В любом случае - надо суметь много дней держать в уме одну картину, и в тоже время тратить каждый день по несколько часов, не меньше одного-двух, чтобы заполнять этот единый план однородным - по стилю, по смыслу, по существу - содержанием. И вот это-то делать я не умею.
И ладно бы мне не хватало только дисциплины труда. Не не хватает дисциплины любви к предмету. В том смысле, что я не могу долго удерживать любящий взгляд на чем-то одном, так чтобы он не терял в моих же глазах от этого смысл. Как бы это объяснить... Возможно дело в моей торопливости. Или высокомерии. Поверхностности. Или еще чем-то. То есть как это происходит: я описываю какого-то персонажа. И некоторое время мне интересно, что с ним происходит - пока есть силы писать. А потом, я сажусь снова за клавиатуру, и понимаю - нет. Не пойдет. Больше не интересно. Не хочу, надо что-то другое. И все - десятки, сотни сюжетов, идей, замыслов - все канет в бездну, потому что мне не хватило на них увлеченности.
При этом читатель я прекрасный - за милую душу могу перечитывать то что мне очень понравилось по многу раз, не подряд, но с перерывами так точно. А если в первый - я даже макулатуру, в которой относительно бездарный автор ухитрился развесить хоть сколько-то морковок и расставить приятных моему вниманию атракционов - прочитаю от корки до корки, лишь бы текст не был слишком душным, тяжеловесным и при этом лишенным стилистического своеобразия. То есть я даже это могу простить - что слог будет корявым и тягучим, но пусть это будет хотя бы красиво само по себе! А если нет, то извините, косноязычием заразиться (что кстати со мной возможно, начитавшись Достоевского я могу начать изъясняться как его герои) - увольте.
Но это - читать. Другой труд совершенно. Чисто умозрительный, знай себе рисуй воображением внутри ума то, что описано словами в предложениях, последовательно, строчка за строчкой. Проблема в том что читаю и представляю я себе гораздо быстрее чем пишу.
А еще проблема в том, что представить то, что мне предлагает кто-то другой гораздо легче, чем из ничего взять и представить то, что нигде еще не описано. И тем более это записать. Вот это для моего ума - труд титанический. Особенно удерживать в уме образ, и одновременно медленно, скурпулезно переводить его в описание словами.
Когда я рассказываю о своих мыслях, о своих проблемах, о своих впечатлениях от чего-то - все идет легко, как по маслу. А вот когда нужно описывать события, которые меня не касаются - все превращается в тлен и мучение. Герои мне кажутся мертвыми, декорации картонными, пафос драмы - фальшивым. Дрянь и мерзость, а не литература - зачем мучить себя и потенциальную аудиторию? Кстати, мне очень трудно думать о своем читателе, удерживать в голове еще и его, как того, кому я собственно что-то излагаю. Точнее так: мне очень трудно понимать, что мой потенциальный читатель или собеседник - это не я сам, и ему может быть неинтересно и не приятно то и так, что обычно затягивает и уносит лично меня самого. Вот просто совершенно невозможно об этом помнить, безумно тяжело и утомительно.
Наверное все дело в том, что я по жизни воспринимаю себя не автором происходящего в реальности, а персонажем чьей-то, причем не моей повести. Эгоцентризм - вот это что. Чрезмерная сосредоточенность на себе. При том что другие люди, вещи, события и все остальное - очень мне интересны. В том числе вроде бы и сами по себе, как если бы меня не было, когда я их изучаю. Но я-то знаю, что так называемый "объективный взгляд" - это иллюзия. Потому что выстраивает свое восприятие на основе поступающих извне данных именно субъект - в том числе и окружающей реальности, в режиме почти реального (с миллисекундной, но все же, задержкой) времени. И не факт что без искажений. И я не могу прятаться за этой иллюзией - все в этой жизни мне интересно постольку, поскольку я это испытываю на себе, ощущаю, знакомлюсь, изучаю, понимаю, даже если не взаимодействую напрямую - но делаю частью себя, впитываю, выстраиваю это самое свое восприятие реальности. Свое - ключевое слово.
И поэтому если я мог бы описывать что-то, что не связано со мной, то только с позиции божества, которое за все происходящее во ответе. Я не могу быть безстрастным и безучастным автором, которого как бы нет, и если уж мой персонаж живой, значит он должен дожить до того момента, когда встретится со мной - если не в реальной жизни, посреди улицы, то хотя бы на страницах моих текстов, чтобы задать мне вопрос - какого хрена ты все устроил так, а не иначе, если вообще-то мог? И мне придется мямлить что-то невразумительное про архетипы становления, судьбы, путешествия и прочую лабуду, которая якобы от меня не зависит. А потом сдаться, и честно признаться, что мне было просто скучно, а еще хотелось создать что-то такое, что будет интересно не только мне, но и кому-то еще. И я только рад, если мне это хотя бы отчасти получилось.
И безумно жаль, если ради этого пришлось подвергнуть моего героя каким-то страданиям и испытаниям, которых я бы сам, будь моя воля, с удовольствием бы избежал. Скажем так, не стремился бы в них нырять без страховки и шанса на возвращение к нормальной жизни. При том что знаю, что это позорная филистерская позиция - стремится во всем к безопасности, так в жизни не бывает.
Но печальная правда обо мне состоит также в том, что я не стремлюсь к опасностям в реальной жизни, а если бы стремился и находил, и был бы этим доволен - вопрос о литературе для меня бы не стоял. У меня просто не было бы времени, и даже возможно интереса записывать свои приключения - я бы ими просто наслаждался.
И, после изложения этих признаний, мне стало бы стыдно перед существом, которое я сам выдумал, и которому дал жизнь, потому что таким образом открыл бы ему страшную тайну - оно лучшем чем его собственный создатель. Раз уж добралось до меня и узнало правду, умудрившись пережить свою сюжетную арку и выжить в процессе. И возможно ему было бы неприятно узнать, что цель его существования - развлечение для таких как я, скучающих трусливых бездельников, боящихся жить собственной жизнью. Но в то же время, я бы все равно ощущал еще и гордость, потому что создать живого литературного персонажа, обретшего свою собственную волю, характер, самостоятельность и достаточно удачи, чтобы иметь возможность пререкаться с собственным автором - то значит я неплохо справился. Я молодец, я не просто мальчик с неплохими задатками, а Мастер, каким я всегда хотел стать. Жаль, что возможно, этого никогда не случится.